ВОПРОС ПСИХОЛОГУ:
Евгений Александрович, не знаю, с чего и начать. Помогите, пожалуйста, распутать клубок моей жизни, разобраться в ней.
Я одинока, хотя несколько раз пыталась создать семью, но попадались какие-то негодяи, злоупотребляющие алкоголем, халявщики в отношениях, а один даже поднимал руку. Был травмирующий для моей психики аборт, я много плакала, но тогда не захотела рожать от того, кто мне изменял, хотя жалею до сих пор, что не оставила ребёнка, может, не так бы одинока сейчас была.
Есть лишний вес. Сколько себя помню, пытаюсь похудеть. Пробовала разные диеты, даже дважды ещё в подростковом возрасте лежала в больнице, но ничего не помогает. Хотя многие говорят, и моя мама в числе них, что внешность — это не главное, я всё равно хочу похудеть. Может, я безвольная совсем. Срываюсь, хотя и не скажу, чтоб так серьёзно, как некоторые. Постоянно ищу девочек, с кем пообщаться по поводу похудения, чтобы найти в их лице поддержку. Стараюсь каждый день мотивировать себя, даже вела разные группы в ВК по похудению и личные дневники.
И вот в общении тоже далеко не всё гладко. Так много тех, кто хочет просто опустить, унизить, а я от чего-то не могу за себя постоять, начинаю говорить важные вещи, раскрывать свою душу, а они не ценят и ещё больше гадят в душу, оскорбляют. Порой даже не хочется жить, ни с кем общаться, забиться бы только в свой мирок и плакать, но понимаю, что совсем так умру. Пытаюсь, верю в лучшее. Бывает даже, вижу, вроде хороший человек, нужно ей помочь, например, создать группу для неё, раскрутить, делаю, трачу своё время, силы, а она только смеётся и опускает меня, натравливает ещё подружек своих.
Как-то, может, слёзно получилось. Не думайте, не хочу так просто ныть. Наоборот, хочу разобраться, что со мной не так. Буду очень-очень благодарна, если ответите мне и наставите на путь истинный! Заранее спасибо большое!!!
ОТВЕЧАЕТ ПСИХОЛОГ ЕВГЕНИЙ СЕДОВ:
Ариша, вы находитесь сейчас в подавленном настроении, плачетесь — и не хотите плакать, худеете — и не можете похудеть, строите отношения — и вновь что-то останавливает вас. Хорошо бы, чтоб вы сами начали разбираться в себе, сосредотачиваться на том, что и как вы делаете, исправлять шаблоны поведения и учиться доводить начатое до конца. Я верю в вас. Вы душевный человечек и у вас обязательно всё получится!
Расскажу вам, что я думаю о вашей ситуации, да и о многих подобных, ибо таких запросов, если честно, очень много. Постарайтесь подумать над приведёнными ниже фактами и моими умозаключениями, проанализировать своё поведение, начать лучше осознавать себя и чаще брать на себя ответственность за свою жизнь.
В самом начале процесса удовлетворения потребности зачастую происходит интереснейший сбой, который и мешает определиться с возникающим желанием, что делает невозможным дальнейший путь. В гештальт-терапии такой сбой удовлетворения потребности называется слиянием (конфлюэнцией) и определяется как «опыт неразличения, невстречи» (И.Д.Булюбаш). Основатель гештальт-подхода в психотерапии Фриц Перлз писал: «Когда человек совсем не чувствует границы между собой и окружением и когда ему кажется, что он и окружение есть единое целое — он слит с ним». Принято говорить о слиянии 1-го и 2-го рода: слиянии с потребностями (трудно выделить одно переживание как главное) и слиянии с другими людьми (трудно обособить себя от других). В здоровом проявлении слияние присутствует в единении младенца с матерью, интимных любовных переживаниях, командных видах спорта, семейных традициях, проживании сопричастности к чему-то большему, чем я. В нездоровом варианте слияние проявляется как детско-родительская, любовная, религиозная, трудовая, пищевая и другие зависимости, представления, что невозможно жить вне какой-либо среды. Люди, для которых сбой в удовлетворении потребности по типу слияния привычен, широко используют в речи местоимения «мы» вместо «я, ты, он (она)». Они злятся и проявляют неуважение к различиям между собой и другими, искренне верят, что люди испытывают одинаковые чувства, из-за чего убеждены, что другие обязаны знать их потребности и вовремя удовлетворять их, в свою же очередь стремятся жить желаниями других, обладая лишь размытой и обезличенной ответственностью в своей жизни. Слияние формируется ещё в раннем детстве в итоге недостаточных или избыточных детско-родительских отношений. «Противодействие слиянию — дифференциация. Человек должен начать проживать опыт собственных выборов, потребностей и чувств и не смешивать его с выборами, потребностями и чувствами других людей. Он должен усвоить, что может столкнуться с ужасом отделения от других и при этом остаться живым» (И.Польстер, М.Польстер).
Хочу отметить, что в гештальт-терапии выделяют семь различных сбоев на пути удовлетворения потребности, которые составляют каркас нашей личности и отвечают за процесс контактирования человека с миром и окружающими людьми. В гештальт-терапии их называют механизмами прерывания контакта. Они в значительной степени переплетены друг с другом и составляют общий конструкт личности. Они могут быть различным образом иерархически распределены у разных людей, но тем не менее они жёстко связаны между собой и друг друга поддерживают. Именно поэтому изменение одного из механизмов не может принести достаточного результата для серьёзного улучшения жизни человека — конструкция стремиться к балансу и восстанавливает прежнюю иерархию довольно быстро. Этим, кстати, объясняется столь непродолжительный эффект от тренингов и единичных консультаций у психолога, как бы ни рекламировали их эффективность современные «эксперты», «психологи» и «тренера». Как правило, они не лечат, а только калечат психику человека, например, сражаясь только с установками (интроектами), не понимая общих закономерностей психики. В большинстве случаев такие дельцы из психологической ниши ограничиваются лишь поведенческим подходом, инвалидизируя своих слушателей и последователей. Они изначально воспринимают человека как бестолковое животное, которое только и остаётся, что выдрессировать, или как холодную машину, которую можно лишь неким образом запрограммировать, чтобы она правильно ездила, однобоко всё воспринимала и вовремя улыбалась, отказывая человеку в разумности. Они дают людям своего рода психологические костыли, рассказывая, как правильно нужно говорить, жестикулировать, действовать. Такой подход может быть применим в некоторых направлениях жизнедеятельности, в большей степени связанных с работой, службой в армии, с поведением в экстремальных ситуациях, либо в течении непродолжительного времени до окончания глубокой психотерапии, в той же мере как гипс применяют лишь на время заживления травмированной ноги. «Тренера», не умея лечить, сосредотачиваются на протезировании, словно соседка, не обладающая медицинской квалификацией, советует взять клюку, вместо того, чтоб идти лечить ноги. Речи подобного рода «экспертов» можно переформулировать так: «Если у тебя болят ноги, то они у тебя неправильные. Их нужно отрезать! У меня есть красивые ровные протезы для тебя. Я продам их тебе со скидкой только сегодня и научу на них ходить! Исключительно на моих протезах ходить комфортней и эффективней, чем на своих больных ногах. Отрезай и покупай!». Таким образом, изменяя только одну деталь с помощью механических тренингов и упражнений, можно получить лишь крайне ограниченный эффект, который в скором времени сходит на нет. Если пытаться скорректировать только один механизм прерывания контакта, не исправляя другие, то неизбежно произойдёт их усиление, направленное на возвращение всей конструкции на круги своя. Только скорректировав все семь механизмов прерывания контакта, то есть конструкцию целиком, можно получить долговечные и надёжные улучшения в жизни человека, а это возможно лишь в результате глубокой гештальт-терапии.
Сейчас не буду рассказывать о всех механизмах прерывания контакта. Каждый из них имеет свою специфику и играет важную роль в структуре нашей личности. Заострю ваше внимание пока на слиянии (конфлюэнции), с чего, в сущности, и начали. Слияние — базовое состояние младенца в отношении к своей матери, оно даёт безопасность, удовлетворение значимых потребностей и возможность жить. Но на пути взросления ребёнок проходит важнейшие процессы привязанности и отделения от родителей. Сбои в протекании этих процессов отпечатываются на всей структуре личности и остаются с человеком на всю жизнь. Если ребёнок не прошёл этапы сепарации от родителей, то в его психике будет доминировать механизм слияния, ему будет сложно распознавать свои потребности и психологические границы, он легко будет чужие желания принимать за свои и стремиться «Я-ТЫ» отношения перевести в «МЫ». Это подкрепляется ещё тем, что в слиянии с матерью было безопасно, тепло и хорошо, что легко можно проиллюстрировать моментом, когда испуганный ребёнок бежит к маме и, только успокоившись в её объятиях, вновь продолжает жить своей жизнью и исследовать окружающий мир. Человек, широко пользующийся подобного рода механизмом прерывания контакта, легко может искать чувство безопасности и комфорта в слиянии с другим человеком или процессом, зачастую не взирая даже на опасность объекта, с которым он стремиться слиться, например, при созависимых отношениях с буйным алкоголиком. То есть такому человеку жизненно необходима такая среда, где он может раствориться, слившись с «равными себе» другими людьми, наслаждаясь чувством сопричастности к семье, коллективу, субкультуре. Такими субкультурами могут оказаться, например, компания собутыльников или толстушек-сладкоежек. Тогда соответственно алкоголь и сласти становятся своеобразной заменой материнских объятий и дают чувство безопасности, тепла и комфорта, при этом происходит принятие их традиций, ценностей, образа жизни. Конечно, тут нужно вспомнить о дефлексивном механизме прерывания контакта, который характеризуется стремлением уклониться от решения насущных проблем по средствам распыления своей энергии на не столь значимые дела, такие как переедание, развлечения, ночные клубы, алкоголизм или трудоголизм. Так в народе всё чаще можно услышать: «Он залил вином свою утрату», «Видимо, ты заедаешь какие-то скрытые тревоги» или «Он изменяет, потому что его что-то не устраивает в ваших отношениях». Уделяя внимание дефлексии, не стоит забывать и о механизме слияния с соответствующей субкультурой, о страхе жить вне какой-либо среды. Поэтому, например, лечение путём помещения больного в специализированный диспансер часто не приносит долговременного результата. Человека, привыкшего сливаться со средой, в которой он живёт, если поместить в новую обстановку лечебного центра, то мы получаем лишь то же самое — слияние с субкультурой больницы. В результате мы видим кратковременный результат лечения. Но как только, восстановив организм и найдя замещающую зависимость, отправляют больного домой, он вновь, как и прежде, сливается с той средой, в которой оказался, то есть приспосабливается к старой обстановке, друзьям, традициям и начинает опять пить или заедать, в зависимости от того, от чего лечили его в диспансере. Следовательно, нужно не только учить не заливать горе или не заедать тревогу, а ещё и не сливаться, иметь свои психологические границы, вовремя сказать «нет» и отказаться, быть единицей, а не частью определённой субкультуры.
Если внимательно посмотреть на субкультуру худеющих, то можно выделить её специфические традиции, ценности и образ жизни. Например, у худеющих принято срываться. А если вы не будете срываться, то вы будете отвергнуты субкультурой худеющих, ибо вы будете в среде срывающихся белой вороной, а ведь именно в этом и заключается страх и боль — быть вне среды, быть непричастной к компании, быть отделённой от других людей. Поэтому вы будете срываться, чтобы не быть отвергнутой. Это, как правило, формируется в раннем детстве в результате болезненного отделения от родителей и подкрепляется в течении жизни более болезненно воспринимаемыми отвержениями в среде сверстников. Такие люди не могут даже в группе выбрать наиболее симпатичных им людей, они принимают и любят всех, так как боятся оттолкнуть, обидеть, сделать больно человеку, а на самом деле боятся сделать себе больно, испытать отвержение, отсоединиться, потерять связь с человеком и получить в его лице врага, памятуя о болезненном отделении в раннем детстве от родителей.
Ещё одной серьёзнейшей проблемой субкультуры худеющих является зависимость от мотивации, которая по своей сути не менее вредна, чем само переедание. Вернёмся к упомянутому выше дефлексивному механизму прерывания контакта, который выражается в уклонении от решения насущной проблемы и отвлечением на менее значимые дела. Так поиск и поглощение мотивационной информации для худеющих будет из той же оперы. Такие люди привыкли заедать проблемы в своей жизни и связанные с ними страхи, тревоги и необходимость прикладывать усилия для разрешения ситуации, поэтому и в деле похудения они стремятся найти такой же путь — отвлечься на менее важное дело, менее напряжное и более приятное, чем и является мотивация на похудение. Таким образом, они тратят время, силы, ресурсы на поиск, приготовление и поглощение мотивационной информации, вместо того чтобы эти же усилия приложить к процессу похудения. Если вас заставить целый день таскать кирпичи, то хватит ли у вас вечером сил на что-то, кроме отдыха? Вряд ли. Так и после активных поисков и поглощения обильных порций мотивационной информации у вас попросту закончатся силы, вам захочется расслабиться, подкрепиться вкусненьким и улечься на бочок. Если более тщательно присмотреться к процессу поглощения мотивационной информации, то можно явственно выделить все признаки нехимической зависимости. Выходом же может быть только тщательная психотерапия механизмов психики, отвечающих за формирование зависимостей, то есть нужно прежде научиться не впадать в крайности. Ещё один вариант лечения — осознанный выбор социально приемлемой зависимости, как например, спортивной, интеллектуальной или творческой.
Тут возникает резонный вопрос: что делает человек, привыкший пользоваться механизмом слияния в своей жизни, если допекло и нужно избавиться от опасности, но отталкивать от себя страшно? И такие люди очень интересно решают данную дилемму: если страшно оттолкнуть от себя и более не выносимо выдерживать контакт, то нужно оттолкнуть вовнутрь себя. Вы, наверняка, знаете, что бутылку вина можно открыть двумя способами: либо выдернуть пробку, либо протолкнуть пробку вовнутрь. Так и многие люди в своей реальной жизни выбирают второй вариант избавления от помехи — проталкивают её вовнутрь себя. Например, когда вы решили похудеть и садитесь на диету, то вы избавляетесь от лишних продуктов простым их поглощением: «Поедим хоть напоследок!» Эх, избавиться бы таким образом от всех продуктов в доме, в соседнем магазине, в целом городе и на всей планете! И вместо того, чтобы оттолкнуть конфеты в мусоропровод, вы отталкиваете их... вовнутрь себя. А помните такой вздох облегчения: «Уф... закончились», — за десять минут же до этого вы хотели остановиться, убрать пирожные в холодильник, выбросить, но так и не смогли их оттолкнуть от себя во внешнем мире, только смогли оттолкнуть вовнутрь. Поэтому простые советы отказаться от продуктов лишь вредят худеющим, ибо они бы и не прочь отказаться от сладкого и мучного, только вот делают это они по средствам отталкивания вредностей вовнутрь себя, то есть сначала нужно научить в какую сторону толкать, а потом уже толкать! И это серьёзнейшая проблема, когда ориентиры внешнего и внутреннего оказываются сбиты. Одно то, что вы оправдываете свой подкожный жир фразой «внешность — это не главное», очень удивляет, ведь как можно внутри накопленные массы называть внешностью... Или вот, когда вы говорите о своём богатом внутреннем мире, как о необъятном пространстве, а о людях, которые находятся рядом с вами, стремитесь сказать «мы», подразумевая, что они находятся внутри вас. Таким образом, людей, которые считают внешнее внутренним, а внутреннее — внешним, можно назвать вывернутыми наизнанку...
Такие вывернутые люди серьёзно страдают по жизни, и это связано не только с излишним поглощением вкусностей, но и с другими зачастую более опасными проблемами в их судьбе. Например, комплекс жертвы и любовная зависимость во многом базируется именно на этих психологических особенностях. Любовь к негодяю, к алкоголику, к домашнему тирану обуславливается тем, что жертва, стремясь избавиться от опасности, всё сильнее и яростнее отталкивает подлеца вовнутрь себя, вовнутрь своего психологического пространства, из-за чего начинает всё тщательнее и вдохновеннее контролировать его, жить его интересами и желаниями, привязывать к себе лаской и ревновать, безумно боясь болезненного отвержения. Это во многом похоже на жизнь человека, страдающего серьёзным заболеванием, он подчиняет свой быт контролю за своим больным органом, предписаниям врачей, приёму лекарств, особой диете, не превышающим допустимого физическим нагрузкам и подсчитанной стоимости медпрепаратов. Вывернутые личности стремятся оттолкнуть опасность не просто вовнутрь себя, а в свой безграничный внутренний мир, где это страшное и вредоносное затеряется среди приятных впечатлений, правильных ценностей, сладких фантазий, словно в райских садах. А местоимение «мы», которое сливающиеся часто употребляют в своей речи, только подчёркивает, что второй уже находится внутри их системы. Но тут возникает существенная загвоздка, что люди не особо-то хотят быть поглощёнными и жить внутри вас, ибо это страшно быть проглоченными и буквально съеденными, пусть даже и под успокаивающие ласковые песни о богатом внутреннем мире. И они начинают отталкивать, что делает безумно больно вывернутым личностям. Таким образом, в зависимых отношениях оба толкают друг друга, только один вовнутрь себя, а другой от себя, и оба безумно боятся, только один отвержения, а другой поглощения.
Вот так мы получили сюжет русской народной сказки про Бабу-Ёжку, которая с ласкою накормит, напоит, спать уложит и съест, а добрый молодец будет ноги шире расставлять, дабы в печь не влезть, отталкивать старушку да убегать, чтоб не стать обедом обходительной бабушки. Кстати, говорят, что «ЯГА» как раз и переводится как пламенная любовь, избыточное и всепоглощающее чувство.
И действительно, любящие до самоотречения готовы жертвовать собой, своими интересами, своим внутренним пространством, удерживая там опасное и вредоносное, лишь бы не испытать болезненного отделения. Они готовы терпеть всяческие издевательства, только бы их не оттолкнули. Пусть негодяй, пусть изменяет, пусть даже бьёт, лишь бы не отверг. И правда, в расхожей поговорке «поматросил — и бросил» ведь самое болезненное не то, что он использовал их доверчивость, потоптался в их жизни, разрушил их сладкие грёзы, а именно в том, что он оттолкнул от себя. Поэтому и мечтают они о его возвращении, о моментах слияния с ним, а то, что он плохого натворил, так об этом они легко забывают. Нет чтобы припомнить подлецу все его грехи и отстраниться от него, а они ждут и хранят свою любовь, зачастую виня себя в расставании. Эта агрессия обращённая вовнутрь так привычна, что они применяют её во всех сферах своей жизни излишне часто, задавливая, самобичуя и разрушая себя.
Чем же вывернутые отличаются от классических созависимых? И правда, у созависимых есть в структуре личности и механизм слияния, и аутоагрессия, и часто дефлексия, но отличаются они от вывернутых отношением к «своим» и «чужим». Когда созависимые отдают всё близкому человеку, пусть пьёт, пусть бьёт, пусть обходится с ней как подонок, например, приглашая вечерком к себе в сторожевую будку, а в два ночи выставляет за дверь, попользовавшись ею, словно проституткой, и ей приходится в дождь и холод пешком и на попутках добираться через полгорода домой, она всё равно через месяц ему на Новый год подарит дорогой телефон, взяв кредит и устроившись на третью работу. Тогда вывернутые, забывая о потребности «своих» и беря у них материальные блага, всё отдают «чужим», но представляют это, как благочестивый поступок. Например, могут без зазрений совести, думая, что совершают благодеяние, отдать просящей милостыню на остановке старушке в трое больше, чем их близкий человек тратит в месяц на питание, оставить в благотворительных поездках в дом ветеранов, детскую больницу и приют для собак больше, чем их любимый затрачивает на год своей жизни. Так же легко вывернутые потратят деньги на подарки едва знакомым, которые наплевательски или даже пренебрежительно к ним относятся, от чего потом будут страдать, что их опять не приняли, на самом же деле мучаясь от того, что не смогли затащить другого вовнутрь себя, в идеалистическую структуру «мы», а ведь так всё начиналось красиво, и подстраивались они снизу, и вели себя благородно. Если говорить честно, то именно из-за этой особенности у меня впервые появился в голове термин «вывернутые».
Не только в делах любви вывернутые личности стремятся пропихнуть опасное поглубже вовнутрь себя, но и в общении с друзьями, знакомыми, коллегами, в понимании исторических процессов, государственного строительства и воинских подвигов. Так Пересвет, слившийся с копьём Челубея на Куликовом поле, чтобы суметь поразить врага своим оружием, или закрывший грудью немецкую амбразуру Матросов, отдавший жизнь за товарищей, для них будут, безусловно, большими героями, нежели добившийся своего и неожиданно отступивший из Москвы Наполеон, что говорил: «В любви возможна только одна победа — бегство». Это разные миры, разные Вселенные, во многом диаметрально противоположные мировоззрения. О проявлениях отдельных механизмов прерывания контакта и их сочетаний на глобальном уровне можно рассуждать довольно долго и обстоятельно. Но и в обыденной жизни хватает нюансов, с которыми необходимо разобраться. Например, когда вывернутые попадают в конфликтную ситуацию, они стараются раскрыть свою душу, рассказать о сокровенном, призвать к доброте и справедливости, надеясь, что их поймут и перестанут отвергать, а по сути, стараясь пропихнуть противника вовнутрь себя, окутать его своими переживаниями, своими ценностями, своим душевным теплом, а тот начинает больно и подло отталкивать, при этом жертвы не понимают, почему их вновь отвергли, ведь они всю душу им открыли. И зачастую они начинают спасать, навязывать свою помощь, дарить своё расположение, всё крепче и надёжнее окутывая знакомого своей добротой и привязывая его к себе, жертвуя силами, временем, ресурсами ради другого, во имя того, чтобы не испытать болезненное отделение, боясь этого и сильнее стремясь удержать человека в своём внутреннем пространстве. И чем страшнее будет этот знакомый, чем больше вреда он принёс, чем болезненнее раны нанёс, тем глубже будут стараться пропихнуть его в свой внутренний мир, тем дальше будут стремиться запрятать его в своём внутреннем пространстве, тем крепче будут стараться его удержать и опутать. А когда этот подлец, не желающий быть поглощённым и жить в прекраснейшем из внутренних миров, после стольких подарков, комплиментов, вливаний душевной энергии всё-таки убежит, вот тогда наши вывернутые личности будут по-настоящему расстроены, вплоть до физических ощущений той непереносимой ими боли от отделения.
Но чтобы защитить себя от вредных вкусностей и от плохих людей, нужно научиться толкать и, главное, толкать в правильном направлении!
Подробнее об этом я рассказываю на своих тренингах и психотерапевтических занятиях, разбирая все нюансы вашей личной ситуации и подбирая индивидуальный подход к улучшению вашей жизни!
Из книги "Психолог на связи" (Е.А.Седов, 2017).
Добро пожаловать на профессиональные консультации и психотерапевтические занятия к опытному психологу, сексологу и гештальт-терапевту Евгению Александровичу Седову
Задать свой вопрос, уточнить детали и записаться на конфиденциальный приём можно ВКонтакте или по электронной почте info@easedov.ru
Берегите себя и своих близких!
Ваш любимый психолог Евгений Седов
www.easedov.ru
Добро пожаловать на профессиональные консультации и психотерапевтические занятия к опытному психологу, сексологу и гештальт-терапевту Евгению Александровичу Седову
Берегите себя и своих близких!
Ваш любимый психолог Евгений Седов
www.easedov.ru
