Психология самоубийства есть, прежде всего, психология безнадежности. Когда есть надежда, можно перенести самые страшные испытания и мучения, потеря надежды склоняет к самоубийству. Вы помните историю, когда узники блока смерти лагеря смерти - да-да, отличное название “блок смерти лагеря смерти” - совершили восстание и массовый побег?
По показаниям свидетелей на Нюрнбергском процессе, по воспоминаниям бывших узников, по книгам, вышедшим после войны, мы сейчас хорошо знаем историю этого жуткого лагеря смерти Маутхаузен, где людей уничтожали с промышленной организованностью, с инженерной изобретательностью, с бесстрастием палачей с утонченностью садистов. Здесь узников убивали наповал ударом тяжелой дубинки и медленно сводили в могилу ежедневными побоями, здесь их подвергали мучительной смерти в газовых душегубках и сжигали в крематории, здесь над живыми людьми производили бесчеловечные медицинские эксперименты и из татуированной человеческой кожи делали абажуры.
Среди всех фабрик смерти и их филиалов, в таком изобилии созданных гитлеровцами в разных странах Европы, блок смерти лагеря Маутхаузен был совершенно особым явлением. В нем наиболее ярко и полно воплотилась бессмысленная нечеловеческая жестокость, лежавшая в основе философии немецкого фашизма. Люди, которых посылали сюда, должны были умереть, но их умерщвляли далеко не сразу, а с изощренной, садистской постепенностью.
Блок смерти был еще и «полигоном», где тренировали эсэсовских палачей, где в них возбуждали желание убивать, испытывать жажду крови и наслаждение человеческими страданиями. Узники блока смерти стали тем сырьем, материалом, на котором Гиммлер, Кальтенбруннер и другие руководители СС воспитывали тех, кто был опорой гитлеровского режима - «юберменшей» - «сверхчеловеков», утверждавших господство на земле по единственному праву - праву силы, убивавших людей направо и налево то с равнодушием, то с садистским наслаждением и получавших особое, высшее удовлетворение от людских мучений. Другого смысла существования у блока смерти не было, весь режим, установленный здесь, служил этой цели.
Блок смерти - эта человеческая бойня — был самым «высокопродуктивным» цехом фабрики смерти Маутхаузен. За вторую половину 1944 года здесь уничтожили больше 6 тысяч человек. К новому, 1945 году в блоке смерти осталось всего около 800 узников.
В блок смерти лагеря смерти посылали тех, кого гитлеровцы считали «неисправимыми» и особенно опасными для себя людьми. Туда попадали пленные, совершавшие неоднократные побеги из лагерей, уличенные в антигитлеровской агитации, в актах саботажа на немецких заводах и фабриках. Почти исключительно это были советские люди, главным образом офицеры, политработники, партизанские командиры и комиссары. Среди узников было много наших летчиков, и в том числе несколько старших офицеров, которые в дальнейшем стали главными организаторами и вдохновителями восстания и побега.
На что надеялись они, промерзая на политом ледяной водой полу в зимнюю стужу, о чём мечтали, терпя издевательства и пытки, о чём думали, пересчитывая трупы товарищей, ежедневно вывозимые на телегах и грузовиках к крематорию? Как могли помышлять о восстании эти люди, истощенные, обессиленные, полуживые, безоружные и беззащитные перед властью своих палачей! Как могли они мечтать о штурме этой трехметровой гранитной стены, гребень которой был защищен колючей проволокой под током высокого напряжения? Что могли они противопоставить спаренным пулеметам, всегда наведенным на них с вышек? Чем они станут сражаться с вооруженной до зубов эсэсовской охраной лагеря, которая будет поднята на ноги при первых выстрелах? Насколько же должна быть сильна надежда на спасение, насколько же должна быть сильна жажда жизни, насколько же должна быть сильна любовь к Родине и ненависть к врагу, чтобы пройти через все мучения, не сломаться и рискнуть на отчаянный побег. Поистине, всякому здравомыслящему человеку должно было показаться, что эта затея в своей основе обречена на провал.
Три важных человеческих качества могли обеспечить успех отчаянно дерзкому замыслу узников блока смерти - изобретательность, организованность и смелость. И сейчас, когда нам становится известной история восстания, мы можем сказать, что эти люди проявили чудеса изобретательности, показали железную организованность и беспредельную смелость. И не смотря на все ужасы, пытки и, казалось бы, безнадёжность замыслов, они дали главный бой в своей жизни.
В ночь со второго на третье... За несколько дней до этого была вычищена вся верхушка готовящая побег, но восстание не было парализовано, нашлись другие, которые заменили утраченных товарищей и возглавили последний бой во имя жизни.
В ночь со второго на третье февраля 1945 года весь лагерь был разбужен внезапно вспыхнувшей пулеметной стрельбой. Стрельба доносилась из того угла территории Маутхаузена, где находился блок смерти. Пулеметы на вышках этого блока наперебой били длинными, захлебывающимися очередями. Сквозь трескотню выстрелов оттуда доносились какой-то шум и выкрики, и русские, находившиеся в ближних бараках, ясно слышали, как там гремит их родное «ура» и раздаются возгласы: «Вперед, за Родину!»
И пусть большая часть бежавших из блока смерти была поймана и с неистовой жестокостью уничтожена, а их трупы красовались на всеобщем обозрении долгое время, но это не запугало остальных узников Маутхаузена, наоборот, большинство узников восприняло побег смертников как пример истинной доблести, как призыв к ним подниматься против своих палачей.
Подвиг смертников прозвучал как набатный удар колокола, и Интернациональный подпольный комитет лагеря смерти ещё энергичнее принялся разрабатывать планы будущего восстания и готовить людей к вооруженной борьбе в ожидании подходящего момента. Победное восстание, которое произошло три месяца спустя - 5 мая 1945 года, было прямым продолжением и завершением героической борьбы узников блока смерти.
Когда восставшие узники Маутхаузена овладели лагерем, среди захваченных ими в плен охранников оказался один эсэсовец, участвовавший в февральских облавах на бежавших смертников. Он рассказал, что, когда беглецов обнаруживали, они обычно не сдавались живыми, а бросались душить эсэсовцев, впивались им в горло зубами и нередко успевали перед смертью убить одного из палачей. По его словам, во время этих облав было уничтожено больше 20 человек из эсэсовской охраны лагеря. Это не считая убитых из числа местной полиции и войск, которые участвовали в облавах. А кроме того, сюда следует прибавить и другие потери. По приказу Гиммлера некоторые эсэсовцы из охраны блока смерти были расстреляны за то, что они допустили восстание и побег, а блокфюрер и комендант лагеря получили тяжелые взыскания.
Примечание 1.
В лютую стужу в перерывах между массовыми пытками и издевательствами заключенные начинали свое излюбленное занятие - игру в «печку». Это у них было что-то типа обеда, поскольку кормили их не каждый день. Кто-нибудь из узников отбегал в сторону и командовал «Ко мне!». И тотчас же отовсюду к нему бросались люди, сбиваясь в плотную толпу, тесно прижимаясь друг к другу, чтобы согреть товарища жалким теплом своего истощенного тела. Так продолжалось несколько минут, а потом кто-то из тех, что оказались снаружи, отбегал в свою очередь в сторону и так же кричал: «Ко мне!» Прежняя «печка» рассыпалась и возникала новая. Таким образом люди, остававшиеся в прошлый раз снаружи и не успевшие получить свою порцию тепла, теперь оказывались в центре толпы и могли согреться телами товарищей. Эта игра была борьбой за остывающую в теле жизнь.
Примечание 2.
Простой ленинградский журналист Володя стал своеобразным комиссаром восстания, заранее готовя к нему людей. Уговорив блокового, Володя по вечерам рассказывал своим товарищам содержание когда-то прочитанных им книг. Володя помнил чуть ли не наизусть множество книг и был великолепным рассказчиком. Видимо, не без умысла он всегда выбирал книги героического содержания, в которых речь шла о подвигах, о том, как люди побеждали, казалось бы, неодолимые трудности. Он пересказывал Дюма и Джека Лондона, “Овода” и “Как закалялась сталь”. Оставшимся в живых участникам восстания особенно запомнилась одна история, которую Володя рассказывал несколько вечеров подряд. Это была история группы русских моряков, попавших в немецкий плен, заключенных в какую-то крепость и совершивших успешный побег оттуда. И хотя Володя из осторожности делал вид, что он читал об этом, все, кто слушали его, понимали, что речь идет о событиях Великой Отечественной войны и что либо журналист сам пережил эти события, либо узнал о них от кого-то. Историю эту слушали с захватывающим вниманием: она была прямой параллелью к событиям, готовившимся в блоке смерти, и ее удачный исход внушал узникам надежду на успех их отчаянного замысла.
Граждане, куда же делась наша надежда, наша воля, наша жажда жизни? В алкоголь, в пошлые шутки, в бессмысленную беготню за скидками?.. Кто же вдохновит сегодня нас? Кто вспомнит и расскажет о подвигах наших предков и соотечественников? Кто подарит нам надежду на успех и светлое завтра?..
Именно такие рассказы стали стержнем надежды и воли узников блока смерти, именно такие рассказы смогут и сегодня воодушевить народ к национально-освободительной борьбе за свою жизнь и свободу!
Примечание 3.
Героические события борьбы и побега узников блока смерти лагеря Маутхаузен описаны по книге Смирнова С.С. “Герои блока смерти”, М.: Госполитиздат, 1963.
Берегите себя и своих близких!
Искренне Ваш Евгений Седов
www.easedov.ru
